В. Е. Татлин - одна из самых ярких фигур нового искусства 1910-20-х гг., родоначальник конструктивизма; вообще уникальный человек русского авангарда. Жизнь его была жизнью фанатика и подвижника, творчество заполнило ее целиком.
В искусство он пришел как самородок - почти без серьезной школы. В Пензенском художественном училище (1905-10) получил основы профессиональных знаний, а в авангардных студиях Москвы и Петербурга (у И. И. Машкова, Я. Ф. Ционглинского, М. Д. Бернштейна, М. Ф. Ларионова - у него особенно) набрал мастерства.
Не учился за границей, хотя полмира объездил матросом (еще мальчиком сбежав из дому, уплыл юнгой в Турцию) и отразил этот факт биографии в Автопортрете (1911); но, впервые попав в Париж (1914) и посетив там П. Пикассо, отнесся к нему как равный к равному. Возможно, с этим слегка курьезным визитом (Татлин приехал в Париж из Берлина, где на выставке русского народного искусства исполнял роль слепого бандуриста; он и для Пикассо сыграл на бандуре) косвенно связан переход художника от живописи, сочетавшей ларионовское влияние с элементами кубизма, к живописным рельефам (они же контррельефы, или материальные подборы).
Эти объемно-пространственные абстракции из железа и дерева, с использованием стекла, штукатурки, обоев, фрагментов готовых вещей и отчасти обработанные живописными средствами, впервые были показаны им на выставке в собственной студии (1914; тогда они назывались синтезо-статичными композициями), затем на выставках Трамвай Б, 1915 год, Магазин. С них началась конструктивистская линия в русском авангарде, линия материаловедения, противопоставляемая - во всяком случае, автором - отвлеченно-знаковому супрематизму К. С. Малевича. Однако победивший конструктивизм 1920-х гг. - и в утилитарно-производственном его варианте, и в варианте техницистском - далек от стремления вслушиваться в органику материала.
В соответствии с общей программой Татлин делает эскизы посуды, одежды и даже печей, но его модели, как правило, утопичны, это проекты идей, а не вещей. Таков Памятник III Интернационала (Башня Татлина, 1919-20) - символическое воплощение революционной эпохи, впечатляющий, но вряд ли рассчитанный на реализацию синтез скульптуры, архитектуры и техники. Таков махолет Летатлин, сборкой которого художник занимался в течение трех лет (1929-32) в башне Новодевичьего монастыря (образ башни сродни Татлину - его первая студия в Москве тоже звалась Башней), - конструкция абсолютно природная и эстетически поразительная, напоминающая чертежи Леонардо да Винчи; художник не сомневался в ее воздухоплавательных возможностях и первое испытание планировал провести со своим маленьким сыном.
В 1920-х гг. Татлин активно работает в Наркомпросе (1919-23; инициатор музеев художественной культуры, член Отдела музеев, куратор реформы художественного образования и монументальной пропаганды) и в Инхуке (1923-24; руководитель Отдела материальной культуры), преподает в Киевском художественном институте (фото-кинотеатральное отделение, 1925-27) и во Вхутеине (отделение обработки дерева и керамики, 1927-30).
Общественные обязанности не являются для него чем-то внешним, но как бы составляют часть занятий искусством. Художник тотального и экзистенциального склада, Татлин не разделяет искусство на виды и жанры - он занимается конструированием новых форм во всем сразу, от архитектуры до книжного дела и от дизайна до сценографии. Десятилетие спустя именно сценография вынужденно выделится из общего ряда его занятий, - после разгрома авангарда эта область деятельности останется для Татлина единственно возможной.
Его поздние театральные работы (Не сдадимся, Камерный театр, 1935; Дело, Центральный театр Красной Армии, 1939-40, и др.), уступая ранним (Царь Максимилиан, Московский литературно-художественный кружок, 1911; неосуществленные постановки опер М. И. Глинки Жизнь за царя и Р. Вагнера Летучий голландец, 1913-18; драма Зан-гези В. Хлебникова, Инхук, 1923) в размахе сценических идей, сохраняют высокий уровень мастерства и художественного мышления. Этот уровень сохраняет и его поздняя живопись - камерная, тонкая; исполняемые для себя натюрморты чужды какому бы то ни было насилию над натурой.
Чем дальше, тем меньше было возможностей для работы. Панно Татлина для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в 1938 г. были уничтожены как политически вредные. В конце жизни он для заработка консультировал студентов Московского архитектурного института и делал наглядные пособия для Московского университета. Новое открытие его творчества произошло в 1970-х, тогда же стало ясно, сколь многое в современном искусстве он предвосхитил.
Татлин Владимир Евграфович
В искусство он пришел как самородок - почти без серьезной школы. В Пензенском художественном училище (1905-10) получил основы профессиональных знаний, а в авангардных студиях Москвы и Петербурга (у И. И. Машкова, Я. Ф. Ционглинского, М. Д. Бернштейна, М. Ф. Ларионова - у него особенно) набрал мастерства.
Не учился за границей, хотя полмира объездил матросом (еще мальчиком сбежав из дому, уплыл юнгой в Турцию) и отразил этот факт биографии в Автопортрете (1911); но, впервые попав в Париж (1914) и посетив там П. Пикассо, отнесся к нему как равный к равному. Возможно, с этим слегка курьезным визитом (Татлин приехал в Париж из Берлина, где на выставке русского народного искусства исполнял роль слепого бандуриста; он и для Пикассо сыграл на бандуре) косвенно связан переход художника от живописи, сочетавшей ларионовское влияние с элементами кубизма, к живописным рельефам (они же контррельефы, или материальные подборы).
Эти объемно-пространственные абстракции из железа и дерева, с использованием стекла, штукатурки, обоев, фрагментов готовых вещей и отчасти обработанные живописными средствами, впервые были показаны им на выставке в собственной студии (1914; тогда они назывались синтезо-статичными композициями), затем на выставках Трамвай Б, 1915 год, Магазин. С них началась конструктивистская линия в русском авангарде, линия материаловедения, противопоставляемая - во всяком случае, автором - отвлеченно-знаковому супрематизму К. С. Малевича. Однако победивший конструктивизм 1920-х гг. - и в утилитарно-производственном его варианте, и в варианте техницистском - далек от стремления вслушиваться в органику материала.
В соответствии с общей программой Татлин делает эскизы посуды, одежды и даже печей, но его модели, как правило, утопичны, это проекты идей, а не вещей. Таков Памятник III Интернационала (Башня Татлина, 1919-20) - символическое воплощение революционной эпохи, впечатляющий, но вряд ли рассчитанный на реализацию синтез скульптуры, архитектуры и техники. Таков махолет Летатлин, сборкой которого художник занимался в течение трех лет (1929-32) в башне Новодевичьего монастыря (образ башни сродни Татлину - его первая студия в Москве тоже звалась Башней), - конструкция абсолютно природная и эстетически поразительная, напоминающая чертежи Леонардо да Винчи; художник не сомневался в ее воздухоплавательных возможностях и первое испытание планировал провести со своим маленьким сыном.
В 1920-х гг. Татлин активно работает в Наркомпросе (1919-23; инициатор музеев художественной культуры, член Отдела музеев, куратор реформы художественного образования и монументальной пропаганды) и в Инхуке (1923-24; руководитель Отдела материальной культуры), преподает в Киевском художественном институте (фото-кинотеатральное отделение, 1925-27) и во Вхутеине (отделение обработки дерева и керамики, 1927-30).
Общественные обязанности не являются для него чем-то внешним, но как бы составляют часть занятий искусством. Художник тотального и экзистенциального склада, Татлин не разделяет искусство на виды и жанры - он занимается конструированием новых форм во всем сразу, от архитектуры до книжного дела и от дизайна до сценографии. Десятилетие спустя именно сценография вынужденно выделится из общего ряда его занятий, - после разгрома авангарда эта область деятельности останется для Татлина единственно возможной.
Его поздние театральные работы (Не сдадимся, Камерный театр, 1935; Дело, Центральный театр Красной Армии, 1939-40, и др.), уступая ранним (Царь Максимилиан, Московский литературно-художественный кружок, 1911; неосуществленные постановки опер М. И. Глинки Жизнь за царя и Р. Вагнера Летучий голландец, 1913-18; драма Зан-гези В. Хлебникова, Инхук, 1923) в размахе сценических идей, сохраняют высокий уровень мастерства и художественного мышления. Этот уровень сохраняет и его поздняя живопись - камерная, тонкая; исполняемые для себя натюрморты чужды какому бы то ни было насилию над натурой.
Чем дальше, тем меньше было возможностей для работы. Панно Татлина для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в 1938 г. были уничтожены как политически вредные. В конце жизни он для заработка консультировал студентов Московского архитектурного института и делал наглядные пособия для Московского университета. Новое открытие его творчества произошло в 1970-х, тогда же стало ясно, сколь многое в современном искусстве он предвосхитил.
Татлин Владимир Евграфович
У нас можно продать картину художника Татлин Владимир Евграфович или других авторов
А также оценить картину художника Татлин Владимир Евграфович через мессенджеры:
Тархов Николай Александрович